продолжаю публиковать эту хрень. просто потому, что негоже останавливаться на полпути
читать дальшеИисус сказал: «Спасись сам и вокруг тебя спасутся тысячи.» Кто эти тысячи, Стеф? Да разве хоть бы один ты принял у меня из рук Спасение? И, наконец, где оно – мое Спасение? Мне снится твоя квартира, Стеф, твои тапочки, слепо тыкающиеся во все углы. Иногда ночью мне кажется, что они бродят по МОЕМУ дому…Шлеп-шлеп – из кухни в прихожую – шлеп-шлеп – из прихожей в ванную. Как же это смешно, Стеф, смешно и страшно, что наши с тобой жизни, запертые в серых стенах и горьких мыслях, истекают так одинаково, словно мы с тобой рядом, до противного рядом. Мы – словно эти одинокие тапочки, бесцельно шаркающие по линолеуму – ходим всю ночь отпущенного нам времени, и не находим друг друга. А вокруг пылают пожары. Мне видится в полной луне чье-то лицо. Оно принадлежит некой женщине, усмехающейся мне в глаза. Она словно говорит мне: «Мене, мене, текел». … «Ты была взвешена и найдена легкой…Весы в чистилище работают без сбоев…Ты была найдена легкой, ты вообще не была найдена, и тебе не видать Царства Божьего, стареющая дура» В последний раз я молилась лет в восемнадцать. Просила Бога, чтобы стерва Агнесс, которая отбила у меня первого в жизни мужчину (его звали…Иеремия… Да, точно, Иеремия), завалила вступительные экзамены в Литературный институт. Бог услышал мои молитвы. Но я тоже с треском провалилась, и с тех пор моя мать потеряла к моей жизни всякий интерес, а я навсегда возненавидела Докторов Наук - ОН был первым и последним представителем этой проклятой лживой касты нашего мерзостного общества, с которым я позволила себе иметь сексуальные отношения ради карьеры. Ты прав. Ты как всегда прав. Я – подлая тварь, настоящая женщина. Окна замерзли. Солнце скрыли тучи, и ярко-желтый свет не играет в переплетениях ледяных кристаллов. В Город пришла зима. Опять. Внезапно. Трубы проклятых фонтанов обледенели и полопались. Теперь серые мерцающие гейзеры усыпают острыми ледяными крошками улицы Города. Теперь это мерзкое шипение повсюду, у самого моего дома, там, где цвели олеандры, из-под земли бьется струйка песка… Зима приносит в Город новые желания. Люди очень любят контрасты. Белый свет и черный уголь. Белый снег и что-нибудь яркое. Например, кровь. На прошлой неделе они подвесили клетку с каким-то бродягой на один из неработающих фонтанов. Кто-то бросил в бродягу камень и рассек ему лоб. Три капли крови упали на снег. Сначала одна, потом другая. И третья. Кап-кап. На белый снег. А бродяга молчал. Он был какой-то высохший, а глаза его ввалились, как будто он выплакал всего себя. А может, он наркоман. Я растолкала толпу и ушла домой.